Чтобы понять массовый социальный (а также политический и экономический) феномен MeToo нам необходимо начать с эффекта, известного в зоопсихологии приматов, как "секс за еду".
Еще в 2007-м в ходе исследования шимпанзе в Западной Африке было замечено, что самка существенно чаще занимается сексом с самцами, которые предлагают ей пищу, чем с самцами, не делающими этого. Гипотезу (позже названную: "секс за еду") выдвинула приматолог Кимберли Хокингс (о чем сообщал "National Geographic"). Еще раньше, в 2005-м в ходе экспериментов проф. Кейта Чэна с обезьянами-капуцинами, проверялась способность к экономическому абстрагированию: капуцины путем некоторых усилий могли получить монеты, которые далее обменивалась на фрукты. Далее цитата (New-York Times, "Обезьяний бизнес" * - перевод А.Р.).
"Что-то еще произошло во время этой хаотической сцены, что убеждало Чена в истинном понимании денег обезьян. Возможно, самой специфической особенностью денег, в конце концов, является ее обмениваемость, то, что она может быть использована для покупки не только пищи, но и всего. Во время хаоса в клетке обезьяны Чэн увидел краем глаза что-то, что он позже попытается представить как игру, но в глубине души он знал, что это правда. То, что он видел, было, вероятно, первым наблюдаемым обменом денег на секс в истории обезьян. (и дальнейшее доказательство того, что обезьяны действительно поняли суть денег: обезьяна, которой было заплачено за секс, немедленно поменяла монету за виноград).
Это волнующее событие. Лаборатория капуцинов в Йеле была построена и поддерживается, чтобы обезьянам было как можно более комфортно, и особенно, чтобы позволить им вести себя в естественном состоянии. Введение денег было достаточно сложным; а если бы деньги превратили лаборатории в бордель это отразилось бы на каждом вовлеченном. Так что Чэнь предпринял шаги для обеспечения того, чтобы в будущем секс обезьян в Йельском университете происходил тем путем, как это предначертано природой."
Заметим: и в наблюдениях д-ра Хокингс, и в эксперименте проф. Чэна, обезьяны вели себя ровно так, как "предначертано природой". Самцы давали самкам еду (или монету - как обменный эквивалент еды), чтобы повысить свои конкурентные шансы на спаривание, а самки оказывали им предпочтение в сексе, чтобы снизить свои трудозатраты на питание (что биологически рационально, поскольку функция деторождения отнимает силы именно у самки).
Кейт Чэн опасался не искажения пути секса, "предначертанного природой" для обезьян, а искажения сути эксперимента в кривом зеркале общественной нравственности, поскольку не подлежало сомнению, что моралисты назовут лабораторию "борделем", а сексуальное поведение девочек-капуцинов - "проституцией". Меры проф. Чэна были все равно приняты слишком поздно, информация разошлась по сети, и отразилась в обществе именно так, как сказано выше.
Тут мы переходим к эволюции отношений "секс за еду" на лестнице эволюционной и социальной истории. Будучи сформированной у приматов более 10 миллионов лет назад (как видим, у капуцинов это уже наблюдается), такая схема видимо продолжала существовать у всех прямых предков человека, и у людей в течение практически всей истории. Брачные отношения, отношения проституции, отношения флирта (с приглашением женщины в ресторан со стороны флиртующего мужчины) - это все та же схема "секс за еду". Продвижение женщины по карьерной лестнице за секс с боссом-мужчиной - та же схема. Нет ни одного взрослого человека в цивилизованном мире, который бы не знал об этом почти повсеместно распространенном эффекте.
Отношение господствующей морали к такой схеме менялось с течением исторических эпох и сменой общественных формаций. Где-то проституция считалась нормой, а где-то осуждалось. Где-то грань между т.н. "законной женой" и постоянной содержанкой была четкая, а где то ее не было вовсе. Где-то брачные отношения считались обязательным условием для секса, а где-то считалось, что мужчина, который по каким угодно причинам содержит женщину - непременно получает от нее секс. В некоторых профессиональных сообществах (связанных с модно-модельным или сценическим бизнесом, а также с публичной политикой) секс мужчины-босса с подчиненными девушками выглядел почти таким же непременным, как право первой ночи феодала с девушками-крепостными. В других профессиональных сообществах (например армейских или полицейских) такая схема считалась жестко осуждаемой, поскольку в условиях строгой дисциплины у девушки может просто не оказаться выбора - следовать этой схеме или нет.
Тут необходимо отметить, что в сообществах свободных людей, как и в стае шимпанзе (наблюдавшихся д-ром Хокингс) схема "секс за еду" не является детерминированной. Эта зоопсихологическая схема совершенно не похожа на голландскую модель секса (когда женщина выставлена на витрине, как товар, и достается в пользование на обозначенное время любому мужчине, который внесет деньги в кассу борделя). В зоопсихологии "секс за еду" это вероятностная схема. Самка не обязана сексом любому самцу, подарившему ей фрукт (или оплатившему счет в ресторане). Она может с некоторой вероятностью спариваться с самцом не делающим пищевых подарков, и может с некоторой вероятностью не спариваться с самцом, делающим такие подарки. Но у самца выше вероятность спаривания с самкой, если она получает от него подарки.
Так это работает в силу биологии и зоопсихологии, причем (как уже отмечалось) это известно всем - независимо от моральных оценок. В 2001-м стало известно о множество случаев, когда сотрудники благотворительных организаций, работающих при ООН в нищих странах Африки покупали у туземных девушек (в т.ч. несовершеннолетних) секс за еду. Несмотря на языковый барьер, стороны легко приходили к соглашению - поскольку в силу единства зоопсихологии людей независимо от расы и культурного фона, всем было понятно, о чем речь. Не касаясь этической стороны сделки, можно констатировать, что такая сделка выглядела естественной для обеих сторон.
Между тем, в конце XX века, по разного рода причинам (возможно - ради расширения базы бизнеса адвокатов) стала усиленно и искусственно распространяться доктрина, что применение схемы "секс за еду" - это криминальная форма сексуального домогательства, сопоставимая с изнасилованием. Ряд обычных знаков внимания, оказываемых мужчинами - женщинам попал под юридический запрет, а также под запреты внутренних регламентов крупных коммерческих корпораций. Люди, как обычно под влиянием массированного давления всех трех ветвей власти (и СМИ - как четвертой власти) стали менять свои привычки. Это не первый случай, когда власти принуждают людей отказываться от зоопсихологически естественных форм сексуального поведения. Такое принуждение происходит периодически на протяжении всей истории цивилизации.
Но что же произошло в октябре 2017-го, когда стартовала PR-кампания MeToo?
А вот что: новая доктрина, запрещающая ряд форм флирта мужчин по отношению к женщинам, была распространена в прошлое, на события того периода, когда эти формы флирта не только не считались криминалом, но были условной социальной нормой. В результате, при рассмотрении событий 1980-х - 1990-х с позиции доктрины 2010-х, почти все мужчины, занимавшие высокое карьерное положение в сфере сценического искусства и в медиа-сфере, оказались преступниками. После такого придания обратной силы новой правовой норме, и отмены презумпции невиновности (точнее, замены на презумпцию вины) у адвокатов и политических агрессоров оказался широкий выбор. Они получили возможность обвинить любого, и началась охота на богатых людей, за разрушение карьеры которых кто-то готов платить достаточно большие деньги.
Но, это - вопрос юриспруденции. А с позиции данного факультатива важно то, насколько переменчивы нормы общественной сексуальной морали, насколько сильно может политическая власть изменить сложившиеся формы и схемы сексуальных отношений между людьми, и насколько люди беззащитны перед произволом власти в сексуальной сфере.
------------
* The New York Times "Monkey Business: By STEPHEN J. DUBNER and STEVEN D. LEVITTJUNE,
june 5, 2005
"Something else happened during that chaotic scene, something that convinced Chen of the monkeys' true grasp of money. Perhaps the most distinguishing characteristic of money, after all, is its fungibility, the fact that it can be used to buy not just food but anything. During the chaos in the monkey cage, Chen saw something out of the corner of his eye that he would later try to play down but in his heart of hearts he knew to be true. What he witnessed was probably the first observed exchange of money for sex in the history of monkeykind. (Further proof that the monkeys truly understood money: the monkey who was paid for sex immediately traded the token in for a grape.)
This is a sensitive subject. The capuchin lab at Yale has been built and maintained to make the monkeys as comfortable as possible, and especially to allow them to carry on in a natural state. The introduction of money was tricky enough; it wouldn't reflect well on anyone involved if the money turned the lab into a brothel. To this end, Chen has taken steps to ensure that future monkey sex at Yale occurs as nature intended it."
https://www.nytimes.com/2005/06/05/magazine/monkey-business.html
** BBC-news 26 февраля 2002 г. "Африка: дети получали еду за секс?" Эмма Джейн Кирби.
"В ноябре 2001 года группа экспертов ООН и группы Save the children посетила лагеря в Гвинее, Либерии и Сьерра-Леоне. Во время поездки они собрали свидетельства того, что к детям приставали сотрудники десятков гуманитарных организаций.Поездка по лагерям продолжалась более 40 дней. Эксперты собрали свидетельства у полутора тысяч детей, многие из которых жаловались на то, что стали жертвами сексуального насилия. Дети рассказали, что гуманитарная помощь предоставлялась им только в обмен на секс. В этот скандал вовлечены сотрудники более 40 благотворительных организаций, в том числе и Агентства ООН по делам беженцев. Уже известно, что дети опознали более 70 человек, пристававших к ним. Большая часть пострадавших - девочки до 18 лет."
http://news.bbc.co.uk/hi/russian/news/newsid_1842000/1842811.stm
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →