Ставьте перед собой невыполнимые задачи, чтобы по максимуму сделать то, что выполнимо. Это – не моя мысль, это придумал кто-то из классиков.
Предложенный Владимиром Цаплиным проект периодического издания «Человеческая цивилизация» как раз из области постановки таких задач.
(Текст проекта: http://www.humanism.al.ru/ru/articles.phtml?num=000319 )
Ключевая идея проекта сформулирована автором так: «Пришло время, когда общим должно стать понимание, что для эффективности предпринимаемых шагов, к обществу нужно подходить, как к естественнонаучному объекту, т.е. применять те же методы, критерии и оценки, которые давно стали общепризнанными в естественнонаучных исследованиях, и строить ЖЕЛАЕМУЮ систему отношений вопреки огромному количеству существующих реалий и порождаемых ими тенденций».
Авторское пояснение: «продолжающееся применение гуманитарных методов и отношение к желаемым изменениям как идеалистической утопии при реализации избыточных возможностей разума ни к чему, кроме консервации архаического состояния цивилизации и дальнейшего накопления неразрешимых противоречий, не приводит и не приведет, обрекая цивилизацию на бесперспективное будущее».
Речь в общем-то идет о методической позиции неопозитивизма по отношению к гуманитарным и, в частности, социально-политическим проблемам.
В порядке уточнения:
Неопозитивизм характеризуется:
- рассмотрением социальных явлений на основе законов, общих для природной и социально-исторической реальности (натурализм);
- использованием методов естествознания в социальных исследованиях (сциентизм);
- свободой от ценностных суждений (методологический объективизм);
- операциональным определением понятий (операционализм);
- исследованием субъективных факторов через поведение (бихевиоризм);
- стремлением к количественному описанию социальных явлений (квантификация).
Это предельно прогрессивная позиция в социальной философии. Ее широкую популяризацию, на мой взгляд, следует всячески развивать и поддерживать.
Формулировки Цаплина несколько тяжеловесны, поэтому я рискну перевести их на более простой язык научно-популярной публицистики.
По историко-культурным причинам, обсуждение которых здесь неуместно, почти вся политическая деятельность строится на базе т.н. «гуманитарных наук». «Гуманитарные науки» – это по существу эклектичный набор мифов, происходящий из разнообразных религиозно-мистических культов и не имеющих с наукой ничего общего.
Человеческий социум – это система объективно существующих материальных и информационных объектов и потоков, и ничего больше. В нем действуют ровно те же закономерности, что и в любой природной или технической системе подобного класса.
Управлять этой системой на основании культовых суеверий – все равно, что создавать авиацию по описаниям полетов на метле из книг про Гарри Поттера.
Действительно, практика показывает, что любая последовательно реализовывавшаяся гуманитарно-обоснованная политическая доктрина приводила к катастрофе, если только ее развитие вовремя не пресекалась прагматичными общественными силами.
При этом совершенно не важно, на какой гуманитарный (т.е. мистический) фундамент опиралась эта доктрина. «Божественное провидение» (в иудео-христианском или исламском понимании), «социальная справедливость» (в большевистской или нацистской трактовке), «демократический гуманизм» (в современных европейских представлениях) разными путями ведут в одну и ту же пропасть. Даже самая прекрасная гуманитарная идея не может привести к позитивным результатам, т.к. игнорирует объективные свойства человека, как разновидности коллективного животного и цивилизации, как разновидности материально-информационной системы.
Особо следует отметить тезис Цаплина о построении ЖЕЛАЕМОЙ системы отношений.
Понятие «желательности» автор не раскрывает, а лишь намечает, как «реалистичную и оптимистичную картину цивилизации будущего к построению которой надо стремиться, своевременно предвидя и избегая трагичных встрясок на этом пути».
Некоторые общие соображения приводятся автором в разделах о полноценном мышлении и интеллектуальной цивилизации.
Более конкретные ответы автор помещает за горизонт, который еще предстоит прорвать…
2. Параметры прицеливания.
Владимир Цаплин поставил перед проектируемым изданием «Человеческая цивилизация» следующие цели:
1). Определить и сформулировать истинные причины катастрофического состояния человеческой цивилизации, которое проявляется в том, что тратятся колоссальные средства и ресурсы человечества на иррациональные цели при нищете и невежестве большинства людей, накапливаются и становятся все более неразрешимыми противоречия между социумами, увеличивая вероятность скатывания к неуправляемой катастрофе взаимоуничтожения.
2). Разработать радикальные, практически реализуемые, бескровные и несиловые методы выхода из этого состояния.
3). Стать гуманитарным барьером комплексу неадекватных фундаментальных представлений, которые продолжают определять практически все общественно значимые решения и отношение к происходящим событиям.
4). Дать стратегию развития человечества, направленную на обеспечение свободы от борьбы за выживание, интеллектуальное развитие, самореализацию, стабильность, распространение альтруизма и гуманизма.
5). Нарисовать как можно более реалистичную и оптимистичную картину цивилизации будущего – Интеллектуальной Цивилизации, к построению которой надо стремиться, своевременно предвидя и избегая трагичных встрясок на этом пути.
Формулировки и ранжирование целей даны с некоторой долей неуверенности. Это в общем-то понятно – нельзя объять необъятное. Профессиональной областью автора является актуальная философия, а проблемная область, которую он затронул – это социальная кибернетика, системный анализ в экономике и футурологии, метаполитика и теория конфликтов. Слишком много для одного автора. Я попытаюсь внести свои поправки, а насколько они справедливы – пусть решает следующий рецензент.
Пункт 1 уже раскрыт автором. Он не требует дополнительной аргументации для рационально мыслящего человека, а доказывать это иррационально мыслящему человеку – то же самое, что пытаться наполнить бочку без дна, как мифические Данаиды в подземном царстве.
Гораздо важнее акцентировать внимание читателей на конкретных проявлениях политического иррационализма в прошлом и в настоящем, а также на прогнозе вероятных негативных последствий современных иррациональных политических решений.
Пункт 2 является ключевым (и должен стоять на пером месте), но в авторской постановке он, к сожалению, утопичен. Никогда в истории радикальная смена политического курса не реализовывалась бескровно и без силового фактора.
ДИЗЗИ Моя мама всегда мне говорила, что сила ничего не решает.
РАСЧАК Правда? Интересно было бы узнать, что об этом сказали бы старейшины Хиросимы.
КАРМЕН Вряд ли они смогли бы что-нибудь сказать. Хиросиму уничтожили.
РАСЧАК Верно. Открытая сила решила больше проблем, чем любой другой фактор. (Эдвард Ньюмер, «Звездный десант»)
Правильная постановка вопроса, как мне кажется: Разработать радикальные, практически реализуемые методы выхода из этого состояния, достигающие цели с минимальными человеческими жертвами и с минимальным насилием над цивилизованными людьми.
Мне могут возразить, что насилие – это плохо, а человеческие жертвы – это вообще недопустимо. Полностью согласен. Но здесь надо учитывать правило Винни-Пуха:
ПУХ: Кристофер Робин, ты должен сбить шар из ружья. Ружье у тебя с собой?
РОБИН: Понятно, с собой, но если я выстрелю в шарик, он же испортится!
ПУХ: А если ты не выстрелишь, тогда испорчусь я.
(Александр Милн, «Винни-Пух и все-все-все»)
Насилие и жертвы все равно имеют место, выбор лишь в том, кто будет жертвами и над кем будет совершено насилие.
В пункт 3 совершенно необоснованно вкралось словечко «гуманитарным». Как заметил сам автор, именно гуманитарные (априори иррациональные) представления являются корнем проблем и их постоянным источником.
В пункте 4 я не обнаружил главных целей прагматического развития, коими является научно-технический прогресс и рост материальных возможностей человека. Вместо них у Цаплина указаны «стабильность, распространение альтруизма и гуманизма».
Идеальная стабильность, как известно, присуща лишь застывшим первобытным племенам, а в цивилизованном мире такая стабильность существует только на кладбище.
Пока существует прогресс, мир будет нестабильным.
Альтруизм и гуманизм – это как раз иррациональные понятия из арсенала «гуманитарных наук», т.е. псевдонаучной социальной мистики, как сам автор и указывает далее (хотя, как будет сказано ниже, есть и вполне рациональное понимание гуманизма).
Так или иначе, в неопозитивистском лексиконе эти слова лучше заменить на что-нибудь вроде: «научно обоснованные права человека и разумная взаимопомощь».
С пунктом 5 я склонен согласиться, хотя меня настораживает использование больших букв в словах «Интеллектуальная Цивилизация». Написание обычных слов с большой буквы (Мировой Разум, Родина, Самодержавие, Партия, Бог, Христианство, Ислам) это первый шаг к фетишизации реального или воображаемого предмета либо явления.
Логика подсказывает, что хорошие идеи не нуждаются в таком подчеркивании своего величия, а плохие идеи такого подчеркивания просто не заслуживают.
Так или иначе, авторская концепция ИЦ представляется нетривиальной и перспективной.
3. Интеллектуальная цивилизация. Ключ на старт.
Если говорить прямо, то Цаплин определяет ИЦ как цивилизацию полноценно мыслящих людей: «Полноценное мышление можно коротко определить, как рациональное, альтруистическое и гуманистическое мышление, лишенное комплекса неадекватных фундаментальных представлений, характеризуемое связным, единым мировоззрением, непредвзятым анализом причин складывающихся ситуаций, критическим отношением к стереотипам мышления и поведения, способностью к абстрагированию и сложным ассоциативным связям».
Эпитет «гуманистическое» следует понимать видимо по Нитхаммеру (который и ввел термин «humanism» в социальную философию) – как априорное отрицание любых идей, претендующих на приоритет над интересами человека, личности, мыслящего существа.
Эпитет «альтруистическое» здесь надо удалить, он не подходит для мыслящей личности.
Альтруизм по Конту (который и изобрел данный термин) – это жизнь человека «ради других», т.е. обязанность жертвовать личным благом ради некого «общего блага».
Как справедливо заметил Дюркгейм, альтруизм – это состояние, при котором индивид поглощается группой и не имеет собственных целей, отличающихся от целей группы, а исполнение долга и следование групповым нормам считаются наивысшими ценностями.
В остальном определение представляется вполне адекватным.
Далее Цаплин предлагает постулат: «Внедрение и распространение полноценного мышления автоматически и эффективно решит проблему массовой нищеты, прекратит безумное разбазаривание ресурсов и средств человечества, бессмысленную гибель людей в различных столкновениях». Это, с его точки зрения «Единственный способ появления массы людей, способных эффективно разрешить накапливающиеся противоречия просто потому, что в мире нет ни одной общественной проблемы, которую нельзя было бы разрешить простой договоренностью людей, обладающих полноценным мышлением.»
Может показаться, что этот постулат вместе с пояснением, есть не более, чем сто первое переиздание обильно политой розовым сиропом абстрактной идеи планетарного счастья на основе всеобщего братства людей.
Но на самом деле, ни о каком братстве здесь и речи нет. Интеллектуальная цивилизация – это революционная идея переустройства мира по принципу (не побоюсь этих слов) здорового интеллектуального шовинизма с последовательным демонтажем сообществ, которые не признают неопозитивистского принципа договорных прав общин.
Здесь полезно вспомнить одно высказывание из античной классики:
«По отношению к тем животным, которые не могут заключать договоры, чтобы не причинять и не терпеть вреда, нет ни справедливости, ни несправедливости, - точно так же, как и по отношению к тем народам, которые не могут или не хотят заключать договоры, чтобы не причинять и не терпеть вреда». (Эпикур. «Главные мысли»).
Говоря проще: если какая-то община (корпорация, государство, конфессия, социальная группа) не способна к рациональным компромиссам с соседями, то за ней не должны признаваться никакие права. К ней следует относиться, как к стаду диких животных, со всеми процедурными последствиями.
4. Интеллектуальная цивилизация. Ключ на дренаж.
В соответствии со сказанным выше, Цаплин ставит четкий предел мировоззренческой терпимости, называя абсурдном «одновременное существование разных мировоззрений, формально демонстрирующих терпимость к плюрализму мнений, а фактически приводящих только к накоплению противоречий между социумами и отдельными людьми». Действительно «существование нескольких разных воззрений на мир, представленный в единственном экземпляре» не может не приводить к конфликтам.
Общественно-политическая жизнь должна строиться на рациональном мировоззрении, и создать основу для взаимопонимания можно только «добившись ясности и максимальной законченности этого единственного адекватного мировоззрения».
Плюрализм уместен в личных вкусах, стиле жизни или художественных предпочтениях, но, как справедливо отмечает Цаплин, при решении практических вопросов плюрализма мировоззрений быть не может. Точно так же, как его не может быть в прикладной математике: правильное решение объективно и не зависит от вкусов расчетчика.
Поэтому из общественной практики должны быть исключены. все формы иррационального мировоззрения, как «комплекса фундаментальных неадекватных представлений» (термин автора). Этот «комплекс» есть ни что иное, как мракобесие, так что дальше автор ставит еще одну цель: «жесткая борьба с любыми проявлениями мракобесия в образовании, науке, политике, общественной жизни, быту и т.д.»
Цаплин рекомендует полную нетерпимость к иррациональному мышлению «при принятии решений политическими лидерами, при решении общих гуманитарных вопросов, при решении экономических проблем, вопросов развития отдельных регионов, традиционного образования, развития промышленности, вопросов экологии, глобализации» и «жесткое разоблачение неадекватных представлений, способное максимально затруднить влияние этих представлений на умы, особенно при принятии общественно-значимых решений».
Здесь снова имеет смысл вспомнить античную классику:
«Естественное право есть договор о пользе, цель которого не причинять и не терпеть вреда. Справедливость не существует сама по себе; это договор о том, чтобы не причинять и не терпеть вреда, заключенный при общении людей и всегда применительно к тем местам, где он заключается… Действительно справедливо только то, польза чего подтверждается нуждами человеческого общения, будет ли оно одинаково для всех или нет. А если кто издаст закон, от которого не окажется пользы в человеческом общении, такой закон по природе уже будет несправедлив». (Эпикур. «Главные мысли»).
В общем, рациональное мышление остается одним и тем же и в античную эпоху, и в индустриальную, и в современную информационную эпоху (чтобы там не говорили о якобы иррациональных элементах в философии постмодерна и киберпанка, их там не было и быть не могло). Ведь «рациональное» – это гораздо более широкое понятие, чем «материалистическое» или даже «научное». Меняются только формы рационализма, но остается его суть: Рациональное – значит осмысленное, понимаемое, а следовательно - очищенное от всего мистического и сакрального.
Вопрос лишь в том, как рационализировать (в частности – очистить) общество.
Можно ли это сделать только словом (как предлагает Цаплин), или следует вспомнить слова де Ланда «огнем и добрым словом можно добиться гораздо большего, чем просто добрым словом».
5. Интеллектуальная цивилизация. Зажигание!
Мы живем в объективном мире, который, по меткому выражению Станислава Лема «вообще не позволяет оценивать себя в категориях этики». Человек, вместе со всеми его духовными, этическими, гуманитарными воззрениями и исканиями, с его добрыми и злыми поступками, с его верой и надеждой (или отсутствием того и другого), глубоко безразличен для мироздания. Природа - это совокупность НЕ человеческих правил игры, в которую играет каждый, хочет он того, или нет, нравится ему это или не нравится.
Правила игры равно распространяются на движение неодушевленных предметов, на превращения веществ и на функционирование живых организмов и их коллективов.
Человек может принять эту реальность, как она есть или в страхе отвести глаза. Он может сказать «этого не может быть, это слишком жестоко» и придумать собственные правила (быть может, очень симпатичные, но - увы, не имеющие отношения к реальности).
Он может сказать: «все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства» (Всеобщая декларация прав человека). Он может сказать еще множество красивых слов - но правила игры от этого не изменятся.
Человек, осознанно воспринимающий реальность, не верит в равенство людей по одной простой причине - в реальности этого равенства нет. Человек с большим арсеналом умений и возможностей не равен человеку с меньшим их набором - потому, что большее не равно меньшему.
То же самое касается человеческих сообществ.
Коалиция людей с большим потенциалом интеллектуального, научно-технического, материального прогресса не равна коалиции с меньшим потенциалом. Значит и остальные патетические слова о правах, совести и братстве, остаются всего лишь фантазией.
За открытое объявление этого факта рационалистов и прагматиков порицают как «интеллектуальных шовинистов» - они, видите ли, обижают и принижают человека.
Какое-то время можно, конечно игнорировать факты и жить в выдуманном мире, но все красивые выдумки испаряются, когда идет конкуренция цивилизационных моделей.
На смену словам «свобода, равенство, братство» приходят совсем другие: «потенциал, превосходство, коалиция».
Интеллектуальная цивилизация в любом случае вытеснит и архаичные «традиционные» и переходные «толерантно-плюралистические» цивилизации.
Таков закон отбора: коалиция с превосходящим потенциалом выигрывает и получает все, а проигравшая покидает игровое поле и достается будущим археологам.
Кто сказал, что естественный отбор для человечества кончился? По-моему, он еще только начинается. И, его результаты очень сильно не понравятся тем, кто сейчас пытается учить человечество морали, заменяя реальную ценность интеллекта выдуманными ценностями традиции, нравственности и духовности.
Естественный отбор – по-своему веселая штука: когда речь идет о выживании, выживают зрячие, а не слепые, даже если слепые уверены, что они лучше зрячих. Хорошо смеется тот, кто смеется последним.